Парламент принял Закон о деофшоризации в первом чтении. Закон установил ограничения участия офшоров в процедурах приватизации, частно-государственного партнерства, государственных закупок, концессии работ и услуг для юридических лиц, основанных объектами в юрисдикциях, не соблюдающих международные стандарты прозрачности[1].
Что ж, начало хорошее и движение в правильном направлении. Потому как деолигархизация должна идти параллельным курсом с деофшоризацией экономики. Одно без другого – никак. Но есть одно «НО» – деофшоризация не должна ограничиваться только указанными в законопроекте областями. Почему? Потому что олигархический режим фактически превратил всю страну в офшорную зону, используя серые схемы для вывода капиталов из страны, отмывания грязных денег и неуплаты налогов в Молдове. И, на сегодня, за редкими исключениями нескольких крупных международных компаний, работающих по белому, все остальные значимые бизнесы используют офшорные схемы.
Что такое «офшоры»? Офшор — это страна или территория, предоставляющая иностранным компаниям особые условия для ведения бизнеса. Очень низкие или даже нулевые налоги, простые правила отчетности и управления компаний, возможность скрыть настоящих владельцев бизнеса. Офшорных зон в мире насчитывается около полусотни. Простыми словами: офшор для бизнеса и состоятельных людей — это рай. Владельцы компаний и просто богатые люди тратят меньше денег на налоги или не тратят вовсе и имеют возможность скрыть свою деятельность от государственных органов.
В офшорных юрисдикциях находится примерно 36 триллионов долларов активов. Это соответствует суммарной величине всех долларовых резервов всех мировых центробанков. Это больше, чем суммарный ВВП США и Китая.[2] В материалах Еврокомиссии присутствует сумма в 506 миллиардов долларов, которые ежегодно недоплачиваются в бюджеты стран, не входящих ни в какие списки, после того, как средства переводятся в зоны чёрного и серого списков.
Евросоюз начал настоящую войну с офшорами не так давно. В 2015 году, с принятием известной 4-й директивы ЕС. К ней могли присоединяться любые страны, причём не только из Европы, готовые принять на себя определённые обязательства по исполнению анти-офшорных правил. Евросоюз утвердил черный список офшоров — в него вошло 17 государств.[3] В 2013 году Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) приняла план по противодействию размыванию налогооблагаемой базы и выводу прибыли из-под налогообложения (BEPS – Base Erosion and Profit Shifting).[4] Согласно BEPS, государства должны принимать меры для борьбы с уклонением от уплаты налогов: устранять различия в налогообложении, ужесточать правила о «контролируемых иностранных компаниях», совершенствовать меры по борьбе с налоговыми злоупотреблениями, установить порядок обмена информацией[5], разработать порядок сбора и анализа информации о размывании налогооблагаемой базы и выводе прибыли из-под налогообложения. Евросоюз, большинство членов которого входят в ОЭСР, уделяет большое внимание реализации BEPS. 17 стран, которые не принимают достаточных усилий, ЕС включил в список ненадежных офшоров. Эти государства рассматриваются как «серые» зоны, которые можно использовать для отмывания денег и уклонения от уплаты налогов.
Налоговые преступления, коррупция, отмывание денег и другие незаконные потоки угрожают стратегическим, политическим и экономическим интересам стран. Незаконные финансовые потоки беспокоят все страны, но особенно развивающиеся, поскольку они лишают ресурсов, которые могут финансировать их долгосрочное развитие. Диалог в Осло, начатый ОЭСР на первом Форуме по налогам и преступности в 2011 году, способствует общегосударственному подходу к борьбе с налоговыми преступлениями и другими финансовыми преступлениями. Противодействие этой деятельности требует большей прозрачности, более эффективного сбора и анализа разведданных, а также улучшения сотрудничества и обмена информацией между правительственными учреждениями и между странами в целях предотвращения, выявления и судебного преследования преступников и возвращения доходов от их незаконной деятельности[6].
Поэтому законопроект надо срочно расширить и улучшить. Вот несколько конкретных предложений для обсуждения.
- Согласно законопроекту, правительству предстоит утвердить методологию установления юрисдикций, которые не внедряют международные стандарты прозрачности, а также их список. Этот пункт надо исключить. Методология давно разработана в ЕС и не надо придумывать молдавский велосипед. Список тоже есть. В том числе у нашего НЦБК. В национальное законодательство нужно просто вписать обязательное соблюдение правил ЕС. Вполне в духе Договора об Ассоциации.
- Расширить область применения закона, установив применение офшорных схем по отраслям. Простой пример – если закон запрещал бы закупку электроэнергии у компаний, не производящих ее, то офшор «Энергокапитал» не украл бы у нас десятки миллионов долларов. И так пройтись по всем отраслям. Схемы известны – импорт продуктов питания, оргтехники, стройматериалов, производственного оборудования и т.д. Естественно никаких офшоров в структуре собственников банков, масс-медиа и стратегической инфраструктуры (энергосети, аэропорты, порты, телекоммуникации и прочие).
- Ввести повышенные ставки для выплат в адрес компаний в государствах — членах списка. В первую очередь речь идет о выплате роялти, процентов и дивидендов. Тогда аккумулировать доходы в ненадежных юрисдикциях станет невыгодно. В некоторых странах Евросоюза повышенные ставки уже применяются. Например, в Чехии и Португалии при выплатах роялти на офшор из черного списка нужно заплатить в бюджет 35%, при выплате на компанию из белого списка — 15% в Чехии и 25% в Португалии. В Латвии налог при выплатах роялти и дивидендов на компанию из черного списка — 15%, а в остальных случаях – 0%.[7]
- Ввести дополнительные налоги при оформлении недвижимости на офшорные компании.
- Запретить банкам принимать на обслуживание компании без офиса присутствия и штата. Тогда использование офшоров станет все более затруднительным. Ни один надежный европейский банк не откроет счет для компании из страны, вошедшей в черный список.
- В Европе также есть ограничения для физлиц. Бывают случаи, когда банки отказывают в открытии счетов европейцам, имеющим налоговое резидентство ОАЭ. У нас же, предыдущая власть не только исключила ОАЭ из черного списка, но и открыла там посольство, потому что Плахотнюк решил перевести туда часть активов.
Это всего лишь несколько предложений, которые могли бы существенно улучшить текст данного закона перед 2-м чтением, а главное – результаты его внедрения и влияния на оздоровление молдавской экономики и пополнения госбюджета.
[1]http://www.parlament.md/%d0%97%d0%b0%d0%ba%d0%be%d0%bd%d0%be%d0%b4%d0%b0%d1%82%d0%b5%d0%bb%d1%8c%d0%bd%d1%8b%d0%b9%d0%bf%d1%80%d0%be%d1%86%d0%b5%d1%81%d1%81/Proiectedeactelegislative/tabid/61/LegislativId/4709/language/ro-RO/Default.aspx?fbclid=IwAR3r3m6lCvN6KfCXIcdg-U5SyzQMgW0uWcQFXNxVNORN-0x2FFAVoS0pdJU
[2] https://lawstrust.com/kik/deofshorizaciya-v-rossii
[3] Американское Самоа, Бахрейн, Барбадос, Гренада, Гуам, Макао, Маршалловы острова, Монголия, Намибия, Объединенные Арабские Эмираты, Палау, Панама, Самоа, Сент-Люсия, Тринидад и Тобаго, Тунис, Южная Корея.
[4] https://www.oecd.org/tax/beps/
[5] Автоматический обмен информацией – это систематическая и периодическая передача странами налоговой информации о налогах по различным категориям доходов, таким как дивиденды, проценты, валовая выручка, роялти, оклады, пенсии и т. Д. Общий глобальный стандарт по автоматическому обмену Информация о финансовом счете была создана в 2014 году и направлена на то, чтобы раз и навсегда покончить с банковской тайной. Сегодня более 90 юрисдикций обмениваются информацией о финансовых счетах в автоматическом режиме, и на сегодняшний день более 95 миллиардов евро было восстановлено благодаря этой системе.
[6] https://www.oecd.org/tax/beps/tax-transparency/
[7] https://www.forbes.ru/biznes/354465-evrosoyuz-voyuet-s-ofshoram-kak-menyayutsya-pravila-igry-dlya-biznesa
Sursa foto: Rise.md
”This publication is a part of National Endowment for Democracy supported project Building civil society capacity to monitor public policies in Moldova. The opinions of the authors do not necessary represent the position of National Endowment for Democracy.”
